Наконец, после многолетнего штурма, применяя отмычки, "синие" ключи, поддельные банковские карты и документы сотрудников Штази, не чураясь подкупа и грязной клеветы, я оказался на пороге кабинета главного редактора.
Тут силы покинули меня, я топором повалился вниз, но сознание верно наступающей победы заставило меня, держась за наличник, подняться и пройти в этот кабинет.
– Здравствуйте, – выдохнул я, думая увидеть нечто с лицом Горгоны и скипетром в руке. Впрочем, человек был обычный, я быстро протянул ему руку.
Он поднял голову и посмотрел налево от меня.
Стол был завален рукописями.
– Новая повесть, энергия, напор, добро отстреливает голову, – начал я бессвязно говорить, потому что все слова, что были нужны, давно были отколесованы и бессильны.
– Вы что тут делаете? Вы – кто?
– Ваш новый автор! Весь, весь ваш!
– У вас возраст... я бы не назвал вас новым.
– Хотите шутки?.. Я шел к вам столько много... кругов.
– Не понимаю.
– Не понимаете?!. А ваши адреса каких-то трамвайных парков, магазинов спецодежды и обрешеченных домов вы понимаете? А несуществующие URL'ы и мэйлы, которые что-то пишут на транслите, вы тоже понимаете? Вот рукопись, будем прямодушны!
Я бы хотел хлопнуть перед ним внушительным пропыленным талмудом, но у меня была только дискета, которой я даже не сумел стукнуть по столу, поскольку они так хрупки...
– Вот - рукопись!
– Да нет, вы посмотрите, – он беспомощно показал рукой на стол. – Вы что же, хотите без очереди? У меня скоро глаза лопнут.
– А вы хотите, чтобы я испытал тут чувство просителя, который пришел к адвокату, а тот показал ему на свое полное собрание законов всех времен? Не выйдет! Вы будете читать это здесь, при мне, от корки до корки.
Видя, что я не в себе, он согласился. Он открыл рукопись, прочел несколько строк... и тут посыпались комментарии. Я этого не ожидал. Я просто слушал, не пытаясь отвечать, сначала из презрения, но по мере их увеличения, как-то сам заслушался.
К третье странице я понял, что большая часть моей писанины - банальность, причем с неловкой долей наивности, синтаксис, пунктуация, орфография, – которыми я так гордился, – тоже были изничтожены, поскольку выходило, будто на эти вещи у меня нет своего взгляда, я им просто слепо следую, и поэтому зауряден... Особенности стиля также были разнесены в пух и прах, потому что, как он выразился, набор слов на панельных домах тоже имеет свои особенности, но за это его никто не гладит...
Он еще долго говорил, и, пожалуй, если бы я ему поверил, то с позором вынужден был бы провалиться в следующий круг. Но я вдруг вспомнил, что, бывает, сам становлюсь велеречив в каком угодно направлении, если мне это выгодно. Я прервал его на пятой странице:
– Ну а в целом, по температуре, в общем, как?
– Не годится, - быстро ответил он, отстранившись от монитора, и вытер лоб рукой. – Но я могу отправить в отдел. Там его еще посмотрят, вне очереди, вы какой-то бледный.
Больше я ничего не сказал, только холодно поблагодарил, открыл раму окна и вышел.
Вы будете получать только важные сообщения от меня