Я инопланетянин с планеты Вотан.

Прилетел по важному заданию, частью секретному, поэтому подробнее ничего не могу сказать.

Перед высадкой меня попросили принять человеческий вид, для маскировки.

Я угодил в самый центр Европы, и меня тут же схватили полицейские и отправили на дознание.

– Привет вам с далекой и великой планеты! – сказал я на семи языках.

Но меня, послушав еще немного, посадили в карцер.

Потом, заставив поставить закорючку в бумаге, отправили в депортационный центр.

Там я научился кляузничать и метать пластиковые стаканы в персонал.

– Как называется твоя планета? – продолжали выпытывать у меня по пять раз на дню.

Но я уже не отвечал. Я узнал, что правда тут никому не нужна, а важно умение соответствовать определенной роли.

Но у меня это плохо получалось, изображать из себя жертву режима.

И меня депортировали. В Россию. Это такая страна, откуда происходят - мне сказали - такие несносные типы, как я, которые в своих мечтах поедают вкусные деликатесы с помоек, а потом делают политическую карьеру.

Едва я только переступил порог своей исторической Родины, как тотчас меня зафиксировали, и ударом молотка анестизировали.

– Как, ты говоришь, называется твоя планета? – снова спросили меня, когда мои глаза открылись.

Передо мной плавали белые круги, зрение не прояснялось.

– Планета… Нибиру.

Мне не поверили, кто-то хмыкнул.

– На кого работаем?

– А мы не работаем...

Я стал читать мысли окружающих, и узнал про касторовое масло, которым после брожения собираются отравить соседа по даче, - чтоб не орал, - плеснув ему в родник; еще про имплантаты, которые без оформления томятся на неком складе, хотя оплата произведена вовремя; про Лизку и Ласку, которых без конца сравнивали, то лицом с задней частью и еще как-нибудь, пытаясь отдать предпочтение лучшей, но безуспешно…

И только о работе, обо мне никто по-настоящему тут не думал.

Тогда я принял свой обычный потусторонний вид.

– Ну вот, раскрыли! – закричал кто-то в страхе. – Шпион показал свое истинное лицо: это… это двойной спиральный агент!

В этот момент он еще представлял себе, как пишет выгодное донесение, его повышают, скоро он становится генералом, и накладывает руку на дачу умершего соседа, поселяя у него мать-старушку…

Но время его было сочтено.

Сделав ион-рекомбинацию, я явился в штаб и попросил перевести меня подальше от этой планеты.

Причиной никто не поинтересовался, хотя по новой привычке я уже готов был приводить довод за доводом. И рапорт я оставил, едва начав.

Теперь живу спокойно, хотя с трудом давлю из себя особенность чернить, лгать и доносить…