Родные не приехали, стоят сильные, как пишут и говорят – “экстремальные”, морозы, детей не стоит испытывать в пути.

        Начал понемногу делать исправления в “Поэт, полисмен”, но пока, у меня впечатление, я стираю пыль с картины, а краски лежат в стороне. Читать целиком я не могу, спотыкаюсь о мелочи, начинаю правку, и сижу перед глаголами час за часом.

        Эпитеты – это вообще что-то непостижимое, придумывать их у меня нет никакой выдумки, тут они либо есть изначально, либо нет их. Не имея подходящего синонима, я устало кружу вокруг одних и тех же мертвых слов, потом открываю синонимы у программы, и вижу: вот они, те, что я искал, живые, блестящие и искрометные! Подходит и первый, и второй, и третий тоже подходит. “Заместить?” “О кей!” – отвечаю я и нажимаю на клавишу.

        Это называется автоматизация творческого процесса.

        Удачный день, если помощь приходит, так сказать, извне, бывает, что просто отбываешь ночной срок на стуле, занимаясь написанием писем, оформлением надписей для видео, рассчитывая на бегу вскочить на давно уехавшую подножку.

        А все дело в том, что я совсем ничего не вижу. В конце концов убираешься в спальню, предварительно ответив на некоторые машинные формальности, и ложишься спать.

        “Были сделаны жизненно важные изменения, затрагивающие общий шаблон. Вы хотите жить дальше?

        НЕТ. ДА. ЕДВА ЛИ.

        “Решай сам”.

        “ТАК НЕТ ИЛИ ДА?”

        “Не знаю”.

        “СТОИТ ПРЕДУПРЕДИТЬ ВАС, ЧТО НЕОБЪЯСНИМОЕ МОЛЧАНИЕ СО СТОРОНЫ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ ТОЛКУЕТСЯ НЕ В ЕГО ПОЛЬЗУ, И ЧРЕВАТО ПОСЛЕДСТВИЯМИ, НЕХАРАКТЕРНЫМИ ДЛЯ БОДРСТВУЮЩЕГО СОЗНАНИЯ”.

        “Гуд бай! Я уже сплю. Крутятся диски… специальных устройств! Да здравствует Билли Гейтс!”

         Нет окончания для Ольгиных будней.